О подозрительности и бесконечных обвинениях

Подозрительность и обвинения, к сожалению, одни из составляющих деменции. Они присутствуют почти всегда. К счастью, все же встречаются тихие, безропотные и доверчивые больные, но это — если вам очень повезло. Большинство ухаживающих родственников на собственном опыте познают «все прелести» этих особенностей болезни.

Вот вы приходите навестить бабушку с двумя пакетами продуктов, новым халатом и носочками, а также с готовым ужином. 

На пороге радостно сообщаете: «Я принесла ужин! Котлеты с картошечкой, салат! Пойдём на кухню, срочно накрываем стол!!» Бабушка мрачно отвечает: «Опять остатки притащила? Сами не доели. Невкусно приготовила. Поэтому мне и досталось». Халат с носочками тоже забракованы: «А кто до меня их носил?! Зачем мне чужие обноски?!»

Вы молча складируете принесённый ужин в холодильник, остальные продукты — в кухонные шкафы. М‑да… Настроение бесповоротно испорчено. Лучшие побуждения оболганы. 

Непонятно почему, но у больных появляется чувство, что все хотят их обмануть, унизить, ущемить их права… Хотя…, возможно, они чувствуют, как меняется отношение к ним по мере ухудшения состояния. Ведь мы, действительно, начинаем относиться к ним несколько снисходительно, как к детям, которые не все способны понять. 

Может быть, подозрительность возникает, как защитная реакция на падение их статуса в глазах окружающих, как желание удержаться, не скатиться… Не секрет, что у нас меняется интонация, разговор строится по‐другому, и чего уж греха таить, начинают проявляться командные нотки, скрытое раздражение, недовольство ситуацией, ведь нам очень сложно стало жить, и виною они — наши больные…

Они очень тонко ощущают перемену в отношении к ним, они обостренно чувствительны — так бы я сказала. Между тем, многие из них были ведущими специалистами, начальниками отделов и групп, возглавляли лаборатории и НИИ — привыкли быть теми, кто принимает серьезные решения, несёт ответственность за сложные проекты… И вдруг — кто‐то решает за них, что есть, что пить, куда можно идти, а куда нельзя, по какому расписанию жить… То есть жизнь строится по чужому сценарию… Это выведет из себя кого угодно. 

Они не умеют соизмерять свои запросы и возможности. Болезнь уже не позволяет им это сделать. Тем не менее они не желают приобретать статус «младшего». Это новая реальность, которую они пока еще осознают. И это мучительно.

Моя бабушка в какой‐то момент начала замечать, что происходит невероятное: она забывает даты, имена, содержание спектакля, что смотрела два часа назад, места, куда положила кошелёк, ключи, документы… Сначала она очень удивлялась этому, ведь у неё всегда была замечательная память! Затем осознала и ужаснулась.

А потом стала избегать разговоров, где нужно было оперировать точными датами, числами… И очень не любила вопросов «в лоб»: как зовут брата дедушки или в каком году закончила институт, как зовут детей сестры… и т.д.

Она стала сомневаться в себе, боялась выглядеть неадекватной перед людьми. И была вынуждена выкручиваться, отвечать примерно так: «Как зовут брата мужа? Не хочу даже называть его имя — он мне не нравится! Институт закончен так давно, столько воды утекло, лучше и не вспоминать». А иногда просто шла в атаку: на вопрос об именах детей сестры отвечала: «Ты что??!!Вспоминай немедленно! Они же родственники наши. Забыла она, видите ли! Не буду подсказывать. Ты должна сама вспомнить».

Никто ещё не замечал в нашей бабушке перемен, только очень близкие люди — к примеру, я. Вечерком, когда мы были только вдвоём, она могла спросить у меня: «А как звали детей моей сестры?»

Я понимала ее. И знала, что вопросы заставляют нервничать, она боялась не ответить, не вспомнить… В ее поведении начала проглядывать некая подозрительность — ей казалось, что окружающие специально экзаменуют, чтобы уличить в незнании… И, кстати, стало меняться отношение к ним… Она уже не так радовалась гостям, как раньше. Она катастрофически боялась каверзных вопросов.

Жизнь сложилась таким образом, что мне пришлось наблюдать примерно такой же сценарий у ещё одной родственницы. Она тоже очень не любила, когда ей задавали конкретные вопросы. Она сначала терялась, а потом включала «подозрительность»: «А почему ты меня экзаменуешь? Мне это не нравится! Не стану отвечать на твои вопросы!» Или начинала выкручиваться, выстраивая такие невероятные конструкции из слов — просто залюбуешься. Благо, образование позволяло.

После тестов у врача у неё жутко портилось настроение, причём, надолго. Она понимала, что была не на высоте, это ее удручало и наводило на грустные мысли… И даже наблюдался внушительный «откат» в интеллектуальном плане.

Я думаю, корни подозрительности кроются именно в осознании своей начинающейся недееспособности, невозможности противостоять этому. Больных ужасает их будущее. Они понимают свою беспомощность, они уязвимы настолько, что каждый может обмануть, унизить… Поэтому появляются подозрения и в отношении своих близких: а что, если они задумали оставить без пенсии, вкладов, квартиры… Начинается паника. Больные строят оборону! Из подозрительности и обвинений, чтобы все вокруг были в курсе — они не позволят…, не дадут… 

Дальше‐больше. Если уж вас выбрали в козлы отпущения, то «злонамеренность» ваших действий по отношению к больному будет расти, как на дрожжах. Вас обвинят во всех грехах сразу! Пропал кошелёк — украли вы! Никаких сомнений. 

Шумно по ночам? Ну, конечно! Это вы арендовали соседнюю квартиру и теперь по ночам, монотонно бьете молотком по общей стене!

А также вы хотите отнять квартиру, пустить по миру, положить в психиатрическую клинику, стать хозяином имущества, перессорить с родственниками… Вот уже и документы исчезли, и пенсия осела в ваших карманах, и приходите вы исключительно для того, чтобы отравить, завладеть…

Это обидно. Очень. Порою до слез. Ваши лучшие побуждения разбиваются о стену неприязни, подозрительности, немыслимых обвинений. Хочется сказать в сердцах: «К черту! Ухожу! Живи, как хочешь!» Хлопнуть дверью. Уйти… Можно. Но ненадолго. 

Вы же понимаете, что без вас она (он) пропадёт! Вы же понимаете, что вот этот кричащий и обвиняющий вас человек внутри себя, скорее всего, заходится от страха. От страха, что вы уйдёте. И от страха, что вы останетесь. И от страха, что… далее весь список ваших злокозненных планов по отношению к нему…

Как быть?

М‑да. Трудно разглядеть в этом злом, кричащем «воине тьмы» страх за будущее, отчаянье, безысходность. Очень хочется ответить тем же…

Я против. Это моя четкая позиция. Ваш уровень на много порядков выше, чем у больного, вы обладаете панорамным видением, вы можете принимать решения и следовать им. Ваш подопечный видит маленький кусочек своей жизни, наполненный безысходностью, и только. Это крошечный пазл из большой карты бытия. А вся карта в вашем распоряжении. Так пользуйтесь! 

Выработайте стратегию поведения. Никогда не уподобляйтесь больному.. Успокойтесь сами. Крики, раздражённый тон ни к чему. Помните, что интеллектуальная сила на вашей стороне. Неужели вы пойдёте на поводу у больного, и он раскрутит вас на скандал?! Масштаб вашей личности определяется величиной проблемы, которая способна вывести вас из себя!

А все же… Как себя вести в каждом конкретном случае?

1. Не забывайте, что вы общаетесь с больным человеком. Умерьте свои ожидания: он не будет благодарен за ваш труд. Больного может не обрадовать ваш визит — это нормально. Он может капризничать, ругаться, подозревать, обвинять — это болезнь, и только. Если бы даже сам господь спустился с небес, больной отчебучил бы его и быстренько отослал обратно на небеса. Так что, вы тут вообще ни при чём.

2. Будьте готовы к тому, что вы главный злодей в его жизни. Именно так обычно и происходит: тот, кто рядом, тот, кто сочувствует и помогает — хуже всех в его глазах! Вас будут обвинять во всех грехах, злодеяниях. Это опять она — болезнь. Пусть это вас не задевает и не удручает. Ничего криминального. Просто будни…

3. Не отвечайте на обвинения. Иначе это превратится в бесконечное выяснение отношений, перетягивание каната. Это бессмысленно, ведь вы здоровы, а он больной. Не доказывайте, что вы не совершали ничего из того списка злодеяний, который вам предъявили.

Если очень хочется, скажите, но только один раз. Далее игнор. Вы просто не слышите, и все. Не давайте втянуть себя в ненужные разговоры. Уходите от них, увиливайте, отвлекайте. Интеллект на вашей стороне.

4. Обязательно говорите, что любите его, будете помогать, сколько потребуется, что он может на вас положиться. Возможно, вас пошлют подальше, но это не столь важно. Эти слова непременно где‐то в его сознании «осядут» — не сомневайтесь.

5. Будьте благожелательны и спокойны всегда, при любой ситуации. Никогда не унижайте больного — не говорите таких слов, как: ты не умеешь, ты не соображаешь, ты не понимаешь… и пр.

6. Относитесь к нему так, как раньше, будто он и не болеет, рассказывайте, советуйтесь. Не так важно, что он пробурчит в ответ… Он почувствует, что к нему относятся, как к ЧЕЛОВЕКУ!

Зачем всё это?

Вы можете спросить: а зачем все это??!! Ведь больной ничего не понимает! Он этого даже не оценит!

Во‐первых, это спорный вопрос. Нейродегенеративные болезни до конца не изучены. Что там происходит в мозге — тайна за семью печатями. Во‐вторых, мы не знаем, что больной понимает и что может оценить.

Это был трудный день. Я едва покормила свою невероятно капризничающую родственницу, услышала массу «прекрасных слов» в свой адрес: эта идиотка, мошенница, сволочь. Собственно говоря, не это меня расстроило, дистанцироваться от обвинений я научилась давным‐давно. 

Сначала сложно было накормить, поскольку она отметала все блюда одно за другим, пришлось постараться. Потом последовали проблемы со сменой памперсов. Сопротивлялась весьма интенсивно. В общем, банально. Рутина. Я уходила, а она оставалась надутой и обиженной. Мне не нравилось оставлять ее в таком настроении. Но время поджимало, и я ушла. 

В лифте поняла, что оставила папку с документами. Вернулась. И уже закрывая дверь, услышала вдруг, как моя родственница, радостно смеясь, беседует со своей виртуальной собеседницей в спальне. 

Мне стало интересно, что ее так обрадовало. Я подошла к двери и прислушалась. Каково же было мое удивление, когда услышала, что она рассказывает обо мне! Концовка была такая: «А ты не знаешь, почему она меня так любит? Ведь никто не приходит, а она приходит и приходит ко мне, приходит и приходит…».

Я обомлела. Я никак не могла подумать, что она может говорить обо мне ТАК. То есть получается, она понимает, что я к ней хорошо отношусь. То есть она благодарна? Значит, где‐то там, глубоко внутри может быть понимание. Честно говоря, меня это потрясло. И подобные вещи случались потом не один раз…

Пожалуй, все основное сказано. Хочу сделать акцент на том, что приведённый выше список поможет в большей степени вам, чем вашему больному. Ведь главная задача — сохранить себя, устроив при этом максимально комфортную жизнь для больного. Если вы будете срываться, нервничать, раздражаться, кричать и рукоприкладствовать (не дай бог!), то во что вы превратитесь?! 

Болезнь может поглотить и вас. 

Если долго смотреть в бездну, бездна начинает смотреть на тебя…